И будет вам счастье - Страница 23

– Я уже давно вышла из пионерского возраста и любовников вижу за версту, – отрезала Галина Кирилловна.

– Может, это была не Нина? Вдруг вы обознались?

– Исключено, у меня профессиональная память!

Насчет цепкой памяти педагогов – это правда. Как-то раз я стояла в очереди в железнодорожную кассу. Передо мной была дама лет пятидесяти. Бросив на меня случайный взгляд, она вдруг воскликнула:

– Люся, рада тебя видеть! Как поживаешь?

Я даму не узнала, но признаться в этом было неловко.

– Хорошо поживаю, – осторожно сказала я. – А у вас как дела?

Женщина принялась рассказывать: развелась с мужем, переехала в Москву к дочери, стало скакать давление… Я слушала, подавляла зевок и кивала из вежливости.

– Коленка не болит? – незнакомка в упор посмотрела на мою правую ногу.

Правое колено я серьезно поранила, когда мне было пять лет, даже пришлось накладывать швы. Откуда она знает?

– А шербет ты по-прежнему любишь? – допытывалась дама.

В детстве я обожала мороженое шербет. С радостью бы заложила душу за стаканчик, который стоил десять копеек. Когда выросла, искренне не могла понять, как можно есть эту приторно-сладкую гадость. Но почему данный факт моей биографии известен собеседнице?!

– А я больше не работаю в детском саду, – сообщила женщина. – Дочь родила двоих внуков, сижу с ними.

И тут до меня дошло: да это же Зоя Владимировна, моя обожаемая воспитательница из дошкольного комбината № 20!

– Здравствуйте, моя дорогая! – кинулась я ей на шею.

Замечу в скобках, что разговор состоялся, когда мне было тридцать лет, то есть не виделись мы двадцать четыре года. Получается, что за это время я ни капельки не изменилась, осталась девочкой из подготовительной группы детского сада. Супер, даже не потребовалось пить эликсир вечной молодости!

Так что вполне может быть, что Галина Кирилловна права: Сергей Кисляк завел себе любовницу. Но какое мне до этого дело? Прелюбодеяние законом не запрещено.

– Тебе надо поговорить с Нинкой, – настойчиво повторила пенсионерка, – у вас общая беда.

Я скептически хмыкнула. И что мне это даст? Ну расскажет бедная девушка, как тяжело ей приходится в любовницах, я ее пожалею, а дальше?

– Сергей вас обеих использует, – гнула свое бывшая учительница, – справляет свою нужду и – в кусты!

Напор пожилой дамы меня удивил:

– Слушайте, а вам-то какое дело? В чем ваш интерес?

– О, времена, о нравы! – картинно вздохнула Галина Кирилловна. – Если человеку не безразлична судьба ближнего, то его уже обвиняют во всех смертных грехах! Вот раньше такого не было. При социализме мы про своих соседей знали все, они нам ближе родственников были! Вместе и в горе, и в радости. А теперь? Разбежались по своим квартирам, как тараканы, а если кругом безобразия творятся – всем наплевать!

Да, я отлично помню те времена, когда около каждого дома стояла толпа пенсионерок. Днями напролет они бдили: кто куда пошел, чего купил, кого привел домой… Потом сладострастно обсуждали: «Наши люди в булочную на такси не ездят!» Но как-то незаметно бабульки исчезли. Казалось, ничто не может быть их незыблемей, они на века, а вот поди ж ты – нету, испарились! Очевидно, сериалы по телевизору оказались интересней соседской жизни. Да и при всем желании теперь пенсионеркам негде собираться. Во многих дворах убрали лавочки, а газоны заасфальтировали под автомобильные стоянки.

– Раньше бы Сергей не скрылся от справедливого возмездия! – кровожадно добавила Галина Кирилловна. – Общественность не дала бы ему уйти!

Дама произнесла – «скрылся», и это слово подтолкнуло во мне работу мысли. А что, если Кисляк скрывается у любовницы? Это было бы очень по-мужски: пересидеть бурю в квартире со всем удобствами, да еще с любящей женщиной под боком.

– Так ты пойдешь к Нинке? – начала раздражаться пенсионерка.

– Пойду! Диктуйте адрес.

– Ой, точного адреса я не знаю, но могу объяснить, как пройти. Значит, так: здесь за углом есть магазин «Пятерочка», в этом доме тебе нужен первый подъезд. Двухкомнатная квартира то ли на третьем, то ли на четвертом этаже. В общем, на месте разберешься!

Я поблагодарила женщину и поднялась с лавки. Только сейчас я почувствовала, что продрогла до костей. Все-таки июньские ночи в Москве еще холодные, а одета я легко.

Галина Кирилловна меня остановила:

– Может, телефончик свой оставишь, а? – заискивающе глядя в глаза, попросила она. – Я бы позвонила, узнала, чем у вас там дело закончилось…

Искать супермаркет за углом у меня не было ни сил, ни желания. Да и на часах уже была полночь. Завтра, я все сделаю завтра, а сегодня у меня осталась одна мечта – добраться до подушки.

Я вытащила мобильник, чтобы вызвать такси. Не успела я открыть «раскладушку», как она зазвонила. На дисплее высветился неизвестный номер.

– Слушаю.

– Люська, ты где? – я узнала голос Ленки Колтуновой.

– В Кунцево.

– Что ты там делаешь?

– Собираюсь вызвать такси, чтобы поехать домой.

– Стой на месте, – закричала Колтунова, – я тебя сейчас заберу! Где ты точно находишься?

Я назвала адрес.

– Никуда не уходи, я буду через десять минут! – приказала Ленка и отключилась.

Колтунова не соврала, через четверть часа во двор въехал бордовый внедорожник.

– Садись, – бывшая однокурсница отрыла передо мной дверь. – Дорога свободна, вмиг домчимся до «Высшей пробы».

– Зачем мне ехать в поселок? – уперлась я. – Чего я там забыла?

– Совесть у тебя есть? – откликнулась с водительского места Колтунова. – Тебя же все ждут!

– Ждут?